Ограничение численности бродячих животных — одна из тех проблем, которые в нашей стране никогда не решались цивилизованным способом. В советские годы за «бесхозными» собаками и кошками охотились так называемые «собаколовы», однако затем содержание подобных бригад была признано слишком затратным, а их деятельность заклеймили как негуманную. Впрочем, гуманизма все равно не прибавилось — коммунальщики стали попросту травить бродячих животных.
Пора создавать Общество защиты людей от Общества защиты животных?
Сегодня этот варварский метод считается едва ли не основным, хотя и вызывает справедливое возмущение общественности. К тому же, уничтожение бездомных собак и кошек нередко оборачивается психическими травмами у детей — главных защитников четвероногих друзей. Тем не менее, после каждого нападения собаки на ребенка или случайного прохожего общественное мнение резко меняется: люди, еще вчера жалевшие и подкармливавшие «братьев своих меньших», гневно требуют истребить их…
Как бы то ни было, проблема бродячих животных действительно требует радикального решения. В частности, в Рени популяция этих собак выросла настолько, что депутаты райсовета были вынуждены обратиться к городским властям и местной СЭС с депутатским запросом. Райсовет напомнил об опасности этой проблемы и поинтересовался мерами горсовета по ее преодолению.
«Диагноз» главного санврача района Татьяны Сагиной стал констатацией бездействия и бессилия. Она призналась, что «постоянной борьбы с беспризорными животными в районе нет». По информации СЭС, в текущем году зафиксировано два случая лабораторно подтвержденного бешенства: в селе Нагорное была застрелена больная лиса, а в селе Новосельское заболела и погибла домашняя собака.
Т. Сагина перечислила все решения, которые были приняты в последнее время на заседаниях районной комиссии по техногенно-экологической безопасности и чрезвычайным ситуациям (ТЭБ и ЧС) и противоэпизоотической комиссии по профилактике бешенства и снижения численности бродячих животных. Но главный санврач района вновь отметила, что «эта работа не проводилась». Т. Сагина добавила лишь, что городской голова Евгений Маципудра отреагировал на запрос депутатов райсовета, после чего отравили 50 собак.
Казалось бы, горисполком «отстрелялся»: и себе галочку поставил, и районным властям «достойно» ответил. Однако история с массовым убийством собак неожиданно вызвала громкий резонанс, докатившийся до областного центра.
Вице-президент Одесского Союза защиты животных И. Момот направил на имя председателя облсовета, губернатора и прокурора области, а также мэра Рени официальное обращение с требованием принять незамедлительные меры по прекращению нарушения Закона «О защите животных от жестокого обращения», установить причастность должностных лиц к массовому отравлению бездомных собак и привлечь виновных к уголовной ответственности по ст. 299 УК.
Эта реакция встревожила городского голову, но он не нашел ничего лучшего, как направить председателю райсовета Владимиру Чумаченко странное письмо. В нем Е. Маципудра сообщил, что «городские власти готовы к борьбе с бродячими животными», однако с учетом обращения И. Момота попросил… «дать разъяснения, как поступать в этой ситуации».
Тем временем отдельные местные активисты, поддерживая позицию одесских защитников животных, собирают подписи против массового истребления бродячих собак с помощью яда. Правда, гуманистам возражают менее сентиментальные граждане, убежденные, что власть должна в первую очередь заботиться о людях, а потом уже быть «добренькой» к собакам. А всякие там «собачьи правозащитники» только мешают очищать наши дворы и улицы от потенциально опасных «соседей». Мол, пора создавать Общество защиты людей от Общества защиты животных!
Так что же все-таки делать с расплодившимися четвероногими? Похоже, по этому вопросу до сих пор нет ни согласия в обществе, ни четкой позиции властей. Вернее, позицию-то выработать можно — сложнее найти средства на те самые цивилизованные способы решения проблемы, о которых мы обмолвились вначале.
Закон рекомендует, а, видимо, нужно приказывать
Действующий в Украине Закон «О защите животных от жестокого обращения» по целому ряду пунктов носит… рекомендательный характер. Так, он гласит, что «для содержания беспризорных животных создаются приюты». Они «могут создаваться органами исполнительной власти, органами местного самоуправления, предприятиями, учреждениями, организациями независимо от форм собственности, общественными и благотворительными организациями и физическими лицами… Местные бюджеты могут предусматривать средства на создание приютов для животных и возмещение затрат приютам… независимо от форм собственности… Для обеспечения отлова и временной изоляции собак, кошек и других домашних животных органами местного самоуправления могут создаваться коммунальные службы или предприятия… в соответствии с местными программами регулирования численности животных в населенных пунктах».
Как вы уже заметили, в процитированных фрагментах закона трижды повторяется слово «могут», которое (и это понятно без юридической экспертизы) не является обязывающим. То есть, местные власти могут создавать приюты для животных, а могут и не создавать; могут выделять деньги на их содержание, а могут и не выделять.
Более жестко в законе прописаны принципы регулирования численности бродячих животных: эта работа «осуществляется методами биостерилизации или биологически обоснованными методами, а в случае невозможности их применения — методами эвтаназии». При этом «запрещается использовать негуманные методы умерщвления животных, приводящие к гибели от удушья, электрического тока, болевых инъекций, отравления». Но, опять же, порядок финансирования и организационная «технология» подобных мероприятий законодательно не определены.
Основной формой работы с бездомными животными в западных странах является безвозвратный отлов (то есть, изъятие из городской среды без последующего возвращения обратно) и помещение животных в приюты. Приюты также действуют и как центры сбора отказных, в том числе «лишних» животных у владельцев, и как центры передачи животных новым владельцам. Сеть приютов — муниципальных, общественных и частных — действует совместно с муниципальными службами отлова. После обязательного срока передержки (обычно от 5 дней до двух недель), в течение которого отловленные собаки и кошки возвращаются владельцам (если они являются потерянными или беглыми), животные передаются новым владельцам или общественным приютам для дальнейшего содержания. Невостребованные животные усыпляются. Усыпление (эвтаназия) рассматривается как неизбежная мера, поскольку приюты, выполняющие муниципальные программы — так называемые «приюты неограниченного приема» — должны обеспечивать достаточную пропускную способность и быть всегда готовыми к поступлению новых животных. Переполнение приютов привело бы к параличу их деятельности.
Считается, что в большинстве случаев подвергнуть животных усыплению более гуманно, чем бросить на произвол судьбы на улицах города и обречь их на раннюю и обычно жестокую смерть или позволить отдельным выжившим размножаться на улицах, усугубляя тем самым проблему безопасности людей.
Андрей Потылико
Источник